Все бы жило и двигалось, вначале по заведенному порядку, потом в постепенно возрастающей тревоге. И молекулярные движения муравейника, по мере наростания всех охватывающего смятения, естественно слагались бы в массовые действия мистического* хора. Этих намеков, думается, достаточно, чтобы составить по ним, — точнее, извлечь из наличного текста пьесы, — ее подробный сценарий. От нас читатель, знающий хорошо «Ревизора» и не лишенный воображения, такого сценария не потребует. Рассказ А.П. Платонова посвящен тяжелым послевоенным будням.Капитан Иванов вернулся, демобилизовавшись, домой. Его с нетерпением ждали жена и дети, Петрушка и Настя, но капитан привык жить своей жизнью на войне, привык к своим товарищам и домой не особенно торопился. Дети упали – у большегоодна нога была обута в валенок, а другая в калошу, ему было неудобно бежать. И только увидев их, Иванов почувствовал боль в сердце. «Он узнал вдруг все, что знал прежде, гораздо точнее и действительней. Прежде он чувствовал другую жизнь через преграду самолюбия и собственного интереса, а теперь внезапно коснулся ее обнажившимся сердцем». Только теперь произошло «возвращение» героя к детям, к прежней жизни, к естественным человеческим чувствам. От равнодушия, отчужденности – к состраданию и любви.
ПОЭЗИЯ – К Бальмонт – О, женщина, дитя… – НЕФЕДОВфильм
ПОЭЗИЯ – К. Бальмонт – О, женщина, дитя… – НЕФЕДОВфильм https://youtu.be/CLxhpCzIFAw [email protected] О, женщина, дитя,…
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Иванов. Ивано́в, Юрий Валентинович — художник-график, автор множества книжных иллюстраций, профессор МГХАИ им. В. И. Сурикова, Заслуженный художник Российской Федерации, член Московского Союза Художников. Содержание Иванов Юрий Валентинович родился в 1940 году в Москве. Окончил в 1965 году Московский государственный художественный институт им. В. И. Сурикова по мастерской плаката. Неоднократно награждался дипломами, премиями и почётными грамотами СХ СССР, ЦК ВЛКСМ, СХ РСФСР и МОСХ. 1995 — Заслуженный художник Российской Федерации[1] 1972 Шарль де Костер. Легенда о Тиле Уленшпигеле и Ламме Гудзаке. М., «Молодая гвардия», 1972. К., темпера.
Оглянулся — и причин видимых не нашел.Раздумывая, вспоминал фронтовое время, когда в голодной окопной нашей жизни исключено было, чтобы при виде раненого пройти мимо него. Из твоей части, из другой — было невозможно, чтобы кто-то отвернулся, сделал вид, что не заметил. Помогали, тащили на себе, перевязывали, подвозили… Я не знаю рецептов для проявления необходимого всем нам взаимопонимания, но уверен, что только из общего нашего понимания проблемы могут возникнуть какие-то конкретные выходы. Один человек — я, например, — может только бить в этот колокол тревоги и просить всех проникнуться ею и подумать, что же сделать, чтобы милосердие согревало нашу жизнь. Раньше не было разницы из твоей части или из другой-если человек был ранен, то его тащили на себе, перевязывали, кормили. Еще я вспомнила рассказ из цикла «Вахтанговские дети», в котором женщина с завернутым в одеяло ребенком просит людей в машине подвести ее. Есть и конкретные ошибки, весьма досадные, и тактические просчеты, которые желательно не повторять в будущем. Необходима ли она в современном обществе?» Именно проблему культуры поднимает Л.Г.Матрос.Затронутая автором текста нравственная проблема актуальна во все времена и касается каждого из нас. Культурный потенциал зависит от большого количества образованных людей в обществе. Действительно, люди стали вести себя в обществе некультурно и бестактно, забывая об уважении к окружающим.
Поэтому оформление в сценическом искусстве, в отличие от других искусств, может быть только свободным самооформлением коллектива. Так как сценическое искусство осуществляется, подобно музыке, во времени, самооформление коллектива происходит, в виде действия, на наших глазах. Дабы оно было свободным, необходимо, чтобы в самом оформляемом коллективе самопроизвольно возник почин оформляющего движения. Приятие последнею этого воздействия или сопротивление ему составляет содержание действа. При силе хорового начала драма не нуждается в сложной интриге (как не нуждается в ней «Ревизор»), выигрывая зато в простоте и мощи. В меру ослабления хорового начала трагедия становится патологической («Гамлет»), комедия — анекдотической. Поскольку зачинательная личность выделяет из своей среды хор, норма Драмы: каков хор, таков и герой. Чем углубленнее и чище соборное сознание, чем величавее собирательное лицо хора, тем возвышеннее и трагичнее в дерзновении своего одинокого почина герой. Трагический герой при комическом хоре неизбежно 395 становится в большей или меньшей мере комичен сам (Дон-Кихот). «В бытовой драме или комедии понятие (хоровой) общественности совпадает с понятием бытовой среды. Черта героизма и черта общественности дальше всего отстоят одна от другой, как высота и глубина, при наибольшем возвеличении героя и сближаются по мере понижения личного почина до простой человечности и, наконец, повседневности.